Воздушный штрафбат. В небе заградотрядов нет… - Антон Кротков

– Да не сиди ты самоваром в седле! Почувствуй себя с конём единым целым, расслабь плечи, бёдра. Перед препятствием – корпус вперёд и отдавай повод. Позволь лошади самой напрыгивать на барьер! Она лучше тебя знает, как это сделать… Послушай, Николаев, дай своему «Гладиатору» полную свободу и он вынесет тебя из любой переделки.

Но курсант, к которому обращался инструктор, словно не слышал адресованных ему советов. Он яростно стегал коня хлыстом, материл и ударами шпор гнал на барьер. В конце концов, обезумевший от боли жеребец встал на дыбы и скинул своего седока.

Резко досадливо отвернувшись, и не замечая стоящую поблизости юную пару, инструктор простонал вслух:

– Вот тупая скотина!

Не трудно было догадаться, кого именно имеет в виду опытный наездник. Тут инструктор увидел знакомое лицо и радостно воскликнул:

– Борис! Наконец то пожаловал, дружище!!! А я уж сам собрался тебя разыскивать.

Юноша и молодой мужчина обнялись. Нефёдов представил коннику свою спутницу. Ольга улыбнулась новому знакомому, стараясь ничем не выдать своего замешательства. Когда-то привлекательное, ещё молодое лицо кавалериста было страшно обезображено грубыми шрамами. У него отсутствовал правый глаз.

В первые секунды знакомства инструктор настороженно искал на лице хорошенькой брюнетки привычные признаки страха или отвращения. Его всегда задевало, когда на улице встречные девицы, едва завидев изуродованного войной калеку, морщили свои хорошенькие носики и торопливо отводили испуганные глазки в сторону. Но Тэсс выдержала экзамен, чем сразу заслужила расположение бывалого вояки.

– Рад познакомиться с настоящей журналисткой, – протянул Ольге сильную руку кавалерист. – Я такими себе и представлял людей вашей профессии: внешне интеллигентными, но со стальным душевным сердечником.

– Я тоже себе так и представляла настоящих воинов – вернула комплимент девушка.

После этого разговор зашёл о жизни Борьки в приёмной семье. Чтобы не огорчать близкого человека Нефёдов начал плести небылицы о своём райском бытие в доме Фальманов. Кавалерист удовлетворённо кивал головой.

– Рад, дружище, что у тебя всё в порядке. Жаль только перестал приходить к нам. А я ведь обещал твоему отцу сделать из себя знатного наездника и рубаку.

Инструктор повернулся к Ольге:

– Вы должны знать, барышня, что ваш знакомец уже в свои пятнадцать лет может дать фору многим из тех командиров, что я здесь учу.

– Охотно верю – усмехнулась Тэсс, многозначительно взглянув на сброшенного конём всадника. Полученный урок джигитовки стоил бедняге разорванных красных чакчиров57 и разбитого при столкновении с землёй носа.

Радостное выражение на лице инструктора сменилось маской полного отчаяния.

– Ну разве этот мешок с… сахаром можно чему-то научить! И ведь целым кавполком как-то умудрялся командовать! А после курсов наверняка бригаду, а то и дивизию получит… Во, глядите, сейчас жаловаться придёт!

И действительно, вскоре пострадавший подошёл к инструктору прихрамывающей походкой. И сразу стал обвинять тренера в том, что он обучает курсантов не по уставу. Ещё больше досталось лошади, у которой по убеждению незадачливого наездника серьёзно нарушена психика, а также «имеются веские причины калечить красных командиров»:

– Тупое животное совершенно не пригодно для обучения курсантов. Этого вороного контрика необходимо немедленно пристрелить. Не удивлюсь, если эта сволочь когда-то ходила под казачьим офицером.

Инструктор терпеливо выслушал длинный монолог горе-наездника и задумчиво посоветовал:

– Будут давать бригаду, – проси танковую, Николаев.

– Не понял? – опешил от неожиданности скандалист.

– Они железные, – философским тоном пояснил тренер. – Пинай и стегай их нагайкой по броне сколь душе угодно, – танкам всё равно… не то, что лошадям…

Несколько секунд обескураженный командир растерянно хлопал глазами на простого инструктора, который осмелился давать глупые советы ему – комполка, без пяти минут комбригу!

Не дожидаясь, пока высокопоставленный бузотёр придёт в себя и устроит ему грандиозный разнос инструктор предложил своему пятнадцатилетнему ученику:

– А ну-ка, Борис, будь ласков, – покажи, товарищу, на что наш «Гладиатор» способен. А то он его – верного дружка в контрики записал.

«Что-то сейчас будет!» – азартно предвкушала редкое зрелище Ольга и не ошиблась.

Нефёдов радостно кивнул, ловко перемахнул через барьер манежа; свистом подозвал жеребца, и на бегу – пружинистым заскоком вскочил в седло. Инструктор рядом с Ольгой довольно прокомментировал:

– Молодец, паря! Не забыл нашу науку.

Лошадь галопом понеслась по площадке, на полном скаку перепрыгивая барьеры и рвы импровизированных окопчиков. Пройдя на «Гладиаторе» все препятствия, Борька несколько раз особым приёмом перевернулся в седле – спиной к хвосту и обратно; притворился мёртвым, словно сорвавшись с седла, и наработанным за многие тренировки рывком вернулся обратно. Затем на ходу подхватил с земли брошенную учителем шашку и тут же начал рубить её воздух налево и направо.

– Ах, молодца! Ай, джигит!!! – восхищённо нашёптывал себе под нос учитель, едва заметными движениями корпуса и рук повторяя движения ученика.

Инструктор сообщил Тэсс, что намерен ассистировать её приятелю в сложном трюке:

– Сейчас я вытяну руку с платком, а он его на полном ходу остриём шашки подхватит.

– А можно я попробую! – вдруг попросила кавалериста Ольга.

– А не боишься без пальчиков остаться? Сабля то не деревянная – заточена, как бритва!

Ольга бросила взгляд на всадника в дальней стороне манежа. Сердце бешено колотилось в её груди. Было страшно и одновременно сладко. Никогда до сих пор она не испытывала такого пьянящего ощущения полноты жизни.

– Давайте ваш платок! – и, не дожидаясь пока инструктор отдаст ей платок, Ольга сама выхватила из рук одноглазого кавалериста белый кусочек ткани и решительно выставила руку за ограждение.

Вначале, увидев, кто держит платок, Нефёдов чуть не осадил на полном скаку несущегося галопом жеребца: «Вот сумасшедшая! И как только Близняк ей разрешил? Тут стальные нервы нужны. Дернется девчонка в последний момент и всё…». Но нежное лицо Ольги выражало такую безоглядную решимость довести задуманный кавалеристом трюк до конца, что Борис сразу успокоился и полностью сосредоточился на прицеливании, взвешивая в руке тяжёлую кавалерийскую шашку.

Оказавшись напротив того места, де стояла Ольга, всадник слегка нагнулся в её сторону и быстрым ловким движением подхватил платок на остриё клинка. И прежде чем взмыленный «Гладиатор» унес его прочь, юный герой успел поймать восторженный взгляд карих девичьих глаз…

Сделав победный круг по манежу, всадник снова оказался напротив того места, где находилась Тэсс. Могучий красавец «Гладиатор» вдруг начал исполнять перед девушкой грациозный танец. Создавалось впечатление, что танец жеребец затеял по собственной воле, ибо его всадник совершенно отпустил уздечку и только ласково похлопывал старого приятеля по шее, да что-то временами нашёптывал ему в ухо.

Вдруг совершенно неожиданно конь вместе с наездником стал заваливаться на бок. Похоже было, что у него случился внезапный разрыв сердца или иная напасть. Даже инструктор чертыхнулся от неожиданности.

– Держись! – закричала Ольга. Девушка вся подалась вперёд. Её судорожно вцепившиеся в барьер руки побелели от напряжения. Ольга с ужасом смотрела на то место, где на жёлтом песке неподвижно лежал конь и придавленный им всадник. Ноги девушки наполнились свинцом; она чувствовала, что не может сдвинуться с места.

И тут сердце Тэсс радостно забилось. «Мёртвый» «Гладиатор» резво вскочил на ноги и радостно заиграл под седоком. А выкинувший фокус с «умиранием» Борька озорно глядел на мгновенно побледневшую подругу.

***

В трамвае по дороге домой совершенно счастливый Борька говорил не умолкая. Молодой человек поведал девушке историю одноглазого кавалериста. В гражданскую Близняк получил в общей сложности 24 сабельных ранения. И каждый раз, когда могучий молодой организм эскадронного командира перебарывал смерть, и страшные отметины казачьих клинков начинали понемногу затягиваться, доктора только изумлённо разводили руками. Но в оплату за оставленную жизнь мстительный бог войны позаботился о том, чтобы послевоенное существование инвалида превратилось в страшное испытание. Несколько раз в месяц персонального пенсионера Красной армии настигал жестокий припадок с сильнейшими судорогами, закатившимися в глазами и пеной на губах. Хорошо если рядом оказывались сослуживцы, которые бережно переносили страдающего от ран товарища на кровать и следили, чтобы до приезда врачей он не подавился собственным языком или не причинил себе иного вреда. Но бывало, что приступ настигал Близняка в компании случайных собутыльников или на кухне коммунальной квартиры, где все только и мечтали, чтобы беспокойный алкаш-сосед поскорее съехал на кладбище.